Проблема сохранения исторической памяти...

Сочинение ЕГЭ:

Действительно ли так важно для нас, сегодняшних,  и тех, кто будет жить завтра,   сохранять историческую память, передавать её из поколения в поколение? Эту философскую проблему ставит  в предложенном мне тексте русский писатель   Роман Сергеевич Савинов.

Отвечая на эти вопросы, публицист  обращается к воспоминаниям одного из своих героев. Автор рассказывает о подростке, который,  находясь в непривычной и скучной обстановке вдали от города, на незнакомой ранее реке («Я страдал без книг, без телевизора, без друзей…»), был поражен тем, сколько эмоций и воспоминаний вызвала у приехавшего сюда старичка эта тощая, малопривлекательная речушка. Из рассказа героя мы узнаём, что раньше «на этом самом месте стояла деревня», что слёзы пожилого человека вызваны радостью и горечью встречи с родными местами. Читая текст, невозможно не обратить внимание на   обилие восклицательных предложений: «Ничего!», «Не может быть!»  Мне кажется, таким образом  автор хотел подчеркнуть, как важна и для него, и для его героя проблема   памяти предков, связи поколений. Не случайно в финальной части текста  писатель упоминает о «чуткой человеческой памяти, которую каждый может противопоставить глухой, холодной вечности». Публицист понимает, что   прошлое  -  «тлеющий огонек» и что наша задача « не дать холодным ветрам вечности его погасить».

Понять позицию автора несложно, обратившись к рассуждению главного героя. «Я обязан это рассказать» - этими мыслями рассказчика  публицист передаёт свою просьбу  к читателям: сохранять историческую память и передавать её следующим поколениям.

В том, Р.С. Савинов безусловно прав, я убедилась на личном опыте. Уже более полувека, слушая рассказы   бабушек и дедушек, наша семья старается сохранить память о тяжелых годах Великой Отечественной войны. Я уверена, что от каждого из нас зависит,  будут ли последующие поколения знать   историю, подвиг народа, и вижу свой долг в сохранении памяти предков.

В том, что историческая память играет важную роль в жизни  народа, я убедилась, прочитав  рассказ Майкла Гелприна «Свеча горела». Вместе с главным героем  Андреем Петровичем мы  обеспокоены тем, что литература - связующая нить между поколениями - исчезает из жизни людей постиндустриального общества. Не удивительно, что одно из  важных  мест  в повествовании  занимает робот- гувернер Максим. Если  машина,  несмотря на риск утилизации, обращается к  литературе, значит,   в книгах прошлых веков заключено самое главное -  нравственность, опыт, мудрость  предыдущих поколений. Читая рассказ,   понимаешь, что от каждого из нас зависит не только   настоящее, но и  будущее. 

В свое время я с удовольствием прочитала роман Р. Брэдбери «451º  по Фаренгейту». Описывая наш мир в будущем, писатель акцентирует внимание на отношении к знаниям:  хранение книг стало преступлением. Перед нами  две части расколовшегося общества:  городских жителей, считающих, что найдут смысл жизни в общении с  «родственниками» в телевизионных стенах, и отшельников, которые отказались от всех благ и даже своих имен ради сохранения знаний. Один из них, Грэнджер, и объясняет главному герою Гаю Монтэгу цель, ради которой скитальцы запоминают наизусть целые тома  произведений. Работы Платона, Эйнштейна и других авторов сохраняются только в памяти. Меня поразила   вера  этих людей в то, что   их знания, сохранённая в их памяти история человечества  обязательно понадобятся потомкам.  

Безусловно, историческая память   является связующим звеном между прошлым и будущим. Именно поэтому мы должны сделать все, чтобы звенья этой цепи  не разорвались.

Текст Р. С. Савинова

(1)В детстве я зачитывался книжками про индейцев и страстно мечтал жить где-нибудь в прериях, охотиться на бизонов, ночевать в шалаше… (2)Летом, когда я окончил девятый класс, моя мечта неожиданно сбылась: дядя предложил мне охранять пасеку на берегу тощей, но рыбной речушки Сисявы. (3)В качестве помощника он навязал своего десятилетнего сына Мишку, парня степенного, хозяйственного, но прожорливого, как галчонок.

(4)Два дня пролетели в один миг: мы ловили щук, обходили дозором наши владения, вооружившись луком и стрелами, без устали купались; в густой траве, где мы собирали ягоды, таились гадюки, и это придавало нашему собирательству остроту опасного приключения. (5)Вечерами в огромном котле я варил уху из пойманных щук, а Мишка, пыхтя от натуги, выхлебывал её огромной, как ковш экскаватора, ложкой.
(6)Но, как выяснилось, одно дело – читать про охотничью жизнь в книгах, и совсем другое – жить ею в реальности.
(7)Скука мало-помалу начинала томить меня, вначале она ныла несильно, как недолеченный зуб, потом боль стала нарастать и всё яростнее терзать мою душу. (8)Я страдал без книг, без телевизора, без друзей, уха опротивела мне, степь, утыканная оранжевыми камнями, похожими на клыки вымерших рептилий, вызывала тоску, и даже далёкое поле жёлтого подсолнечника мне казалось огромным кладбищем, которое завалили искусственными цветами.
(9)Однажды после обеда послышался гул машины. (10)Дядя так рано никогда не приезжал – мы решили, что это разбойники-грабители. (11)Схватив лук и стрелы, мы выскочили из палатки, чтобы дать отпор незваным гостям. (12)Возле пасеки остановилась «Волга». (13)Высокий мужчина лет сорока, обойдя машину, открыл заднюю дверь и помог выйти маленькому старичку. (14)Тот, шатаясь на слабых ногах, тяжело осел на траву и стал с жадной пронзительностью смотреть кругом, словно чуял в летнем зное какой-то неотчётливый запах и пытался понять, откуда он исходит. (15)Вдруг ни с того ни с сего старичок заплакал. (16)Его лицо не морщилось, губы не дрожали, просто из глаз часто-часто потекли слёзы и стали падать на траву. (17)Мишка хмыкнул: ему, наверное, показалось чудным, что старый человек плачет, как дитя. (18)Я дёрнул его за руку. (19)Мужчина, который привёз старика, понимая причину нашего удивления, пояснил:
(20)– Это мой дед! (21)Раньше он жил здесь. (22)На этом самом месте стояла деревня. (23)А потом все разъехались, ничего не осталось…
(24)Старик кивнул, а слёзы не переставая текли по его серым впалым щекам.
(25)Когда они уехали, я оглянулся по сторонам. (26)Наши тени – моя, высокая, и Мишкина, чуть меньше, – пересекали берег. (27)В стороне горел костёр, ветерок шевелил футболку, которая сушилась на верёвке… (28)Вдруг я ощутил всю силу времени, которое вот так раз – и слизнуло целую вселенную прошлого. (29)Неужели от нас останутся только эти смутные тени, которые бесследно растают в минувшем?! (30)Я, как ни силился, не мог представить, что здесь когда-то стояли дома, бегали шумные дети, росли яблони, женщины сушили бельё… (31)Никакого знака былой жизни! (32)Ничего! (33)Только печальный ковыль скорбно качал стеблями и умирающая речушка едва шевелилась среди камышей…
(34)Мне вдруг стало страшно, как будто подо мной рухнула земля и я оказался на краю бездонной пропасти. (35)Не может быть! (36)Неужели человеку нечего противопоставить этой глухой, равнодушной вечности?
(37)Вечером я варил уху. (38)Мишка подбрасывал дрова в костёр и лез своей циклопической ложкой в котелок – снимать пробу. (39)Рядом с нами робко шевелились тени, и мне казалось, что сюда из прошлого несмело пришли некогда жившие здесь люди, чтобы погреться у огня и рассказать о своей жизни. (40)Порою, когда пробегал ветер, мне даже слышны были чьи-то тихие голоса…
(41)Тогда я подумал: память. (42)Чуткая человеческая память. (43)Вот что человек может противопоставить глухой, холодной вечности. (44)И ещё я подумал о том, что обязательно всем расскажу о сегодняшней встрече. 
(45)Я обязан это рассказать, потому что минувшее посвятило меня в свою тайну, теперь мне нужно донести, как тлеющий уголёк, живое воспоминание о прошлом и не дать холодным ветрам вечности его погасить.
(По Р. Савинову*)