Влияние писателя на формирование личности..

Сочинение по тексту:

«...Всё меньше мест, где можно среди природы отвлечься от трагедии Земли», — с такого печального утверждения начинает рассуждения о природе и человеке известный русский и советский писатель В. Распутин.

Автор обращается к крайне актуальной экологической проблеме единства человека и природы. Сложившуюся сегодня экологическую ситуацию он называет «бескровной войной, необъявленной, непризнанной и бесконечной до конца жизни». Последствия так называемой войны человека и природы привели, по мнению писателя, к тому, что всё меньше и меньше остаётся мест, не тронутых варварством человека. В. Распутина необыкновенно радует удивительное чувство единения с природой, которое ещё возможно испытать в таких нетронутых цивилизацией местах, где «окунёшься ты в уцелевшую купель и обитель, не радость чувствуешь, не счастье, не покой и удачу, но выползает душа, обезголосевшая от страданий и страха...

недвижно смотрит и слушает». На что же смотрит душа, что слушает? Смотрит на нетронутую, первозданную красоту окружающего мира. Слушает тишину полей или грохот водопада, гомон маленьких ручейков или неторопливый ход реки. И удивляется, удивляется тому, чему, вероятно, дивились люди и многие тысячи лет до нас: неужели никогда не кончается эта красота, этот покой и умиротворение.
        
В. Распутин глубоко уверен: человек только тогда будет счастлив, когда осознает свою неразрывную, благодатную связь с природой, своё кровное единство с ней. 

Невозможно не согласиться с мнением известного писателя: не должен современный человек потерять, утратить эту благодать: общение с природой, умение и желание восхищаться озёрами, реками, морями, водопадами; неброскими, но такими родными российскими пейзажами. В единении с природой можно черпать духовные силы, становясь нравственно чище, благороднее, сильнее.

О необходимости единства человека и природы говорят многие русские писатели. Так, читая стихотворение А.Т. Твардовского «Лес осенью», проникаешься первозданной красотой окружающего мира, природы. Слышишь шум ярко-жёлтой листвы, треск обломившегося сучка. Видишь лёгкий прыжок белки. Хочется не просто любоваться, а постараться сохранить всю эту красоту как можно дольше, радоваться ей, находить в общении с ней смысл жизни. 

О том, что постижение красоты окружающего мира делает человека чище, лучше, душевно тоньше, заставляет задуматься рассказ современного писателя В. Крупина «Сбрось мешок». Такой совет однажды дал отец взрослой дочери Варе, уставшей от тяжёлого крестьянского труда: она вместе с братьями грузила мешки картошки, и казалось ей тогда, что жизнь всегда будет состоять только из изнурительного, тяжёлого труда. Но, оказывается, можно сбросить каждому свой мешок забот, тревог, невзгод, если научиться находить покой и радость в общении с природой. Варя уверена, что совет отца позволил ей обрести счастье. И это счастье общения с природой она передала своей дочери, а та своей... Так, по мнению В. Крупина, должна передаваться из поколения в поколение мудрость: человек и природа едины! 

Таким образом, можно сделать вывод: не должен, не имеет права наш современник утратить чувство радости от общения с природой, чувство удивления перед вечностью всего живого, того, что было до него и будет после него. Чтобы и последующие поколения могли так же восклицать, как замечательный русский писатель В. Распутин: «...хорошо-то как!» 

Текст В. Распутина:

(1)...Всё меньше мест, где можно среди природы отвлечься от трагедии Земли. (2)Всё меньше картин, целомудренно существовавших даже и при наших родах. (3)Всё больше ран и поражений от бескровной войны, необъявленной, непризнанной и бесконечной до конца жизни.
(4)И когда окунёшься ты в уцелевшую купель и обитель, не радость чувствуешь, не счастье, не покой и удачу, но выползает душа, обезголосевшая от страданий и страха, отверженная, сморщенная и жалкая, и примащивается робко на самом твоём краешке, как над обрывом, и тихо, недвижно смотрит и слушает. (5)Нет, не смотрит и слушает, а купается во всём том, что перед нею, отмывая страдания и забвение. (6)А если не вспугнёшь её словом или грубым воспоминанием, то и запоёт — запоёт забывчиво серединой меж радостью и печалью, с пронзающей струнностью и струйкостью высвечивая что-то забытое иль утерянное. (7)И коль почувствуешь и услышишь её до обморока и оцепенения, не прими, что это к худу.

(8)Как сквозь заворожь и обморок, увидишь ты древнее видение: с огромной высоты белопенный, крутокипящий, в тугом изгибе падает мощный поток водопада и разбивается о камни, скатываясь по ним остывающим сливом. (9)И себя, как вечного странника, обнаружишь сидящим на валуне под водопадом, мокрого от брызг, неотрывно следящего, как в замшелом обережье медленно и тихо двумя потоками навстречу тебе плывёт река. (10)И вдруг врывается грохот, вздымается высота, и обрушиваются с неё, разрезанные скалой, два бешеных вала, посредине ударяются о террасу и двумя же гривами ухают вниз. (11)А что отплеснуло верхним разрезом и террасой, что выжало из корней и трав — ручейками и каплями, и каждый, каждая со своим голосом догонно звучат и стекают отдельно, так же ударяются внизу, так же разбрызгиваются, спохватываются, собираются и идут в общее русло.

(12)И удивишься детской потребностью радоваться и удивляться: неужели это никогда не кончается? (13)Неужели и сто, и тысячу лет назад было столько же воды и высоты?

(14)И всюду, спускаешься ли на юг, поднимаешься ли на север — всюду то разлохмаченные взбитые гривы, то аккуратные тонкие косички, то короткие завесы водопадов. (15)Весной больше, к осени меньше. (16)И посередь лесистого склона, теряясь затем в спокойном течении, и с навесов над озером, и высоко и далеко над головой — картинно изгибающиеся и застывшие, как мрамор, выдалбливающие ущелья и отворачивающие в сторону, чтобы, поколесив, скатиться в озеро как ни в чём не бывало журчащей по камешкам речкой.

(17)У воды, у берега — и заливчики, и гроты, и диковинные каменные фигуры, выточенные волной, и воротца, и нависающие козырьки, и пробующий намыться в пляжик песок...

(18)А выглянет солнце — всё отмякает и расцветает, заговаривает и запевает, всё соединяется в нераздельную волшебную картину.

(19)Спустишься на галечник, да окинешь взглядом всю открывшуюся перед тобой с готовностью красоту, да вздохнёшь глубоко и жадно, впитывая запахи воды, тайги и камня, — и обо всём забудешь, кроме того, что есть на свете ещё благодать: хорошо-то как!

(По В. Распутину)