Проблема проявления заботы о людях. По В. А. Каверину

Проблема проявления заботы о людях. По В. А. Каверину

Почему так важно проявлять заботу о людях и поддерживать их? Как внимательное отношение окружающих изменяет состояние человека? Именно эти вопросы возникают при чтении текста русского советского писателя В. А. Каверина. 

Раскрывая проблему проявления заботы о людях, автор знакомит нас со своим героем Власовым, который, в отличие от своих соседей по палате, не получает в госпитале писем, и ему становится очень скучно, а его здоровье ухудшается с каждым днём. Но однажды раненый получает письмо от незнакомки, утверждавшей, что они виделись один раз в жизни. Девушка признаётся в своих чувствах, а в следующем письме сообщает, что всё знает о Власове, так как её подруга видит его каждый день. Теперь раненый с волнением и с душевной тревогой ожидает новых писем, выполняя советы неизвестного адресата насчёт своего здоровья. Незнакомка как будто читает всё, что творится в душе раненого, и убеждает его, что у него всё ещё впереди. Она вселяет в него жажду жизни, и он начинает поправляться, что доктор воспринимает как загадку природы. А когда письма перестают приходить одновременно с исчезновением медсестры Луши, маленькой, толстой, смешливой, он понимает, кто автор этих писем. 
На комиссии доктора не могли понять причин выздоровления безнадёжно больного человека, воспринимая это как чудо и загадку природы. Для Власова же разгадка проста, но он не стал её объяснять, так как для подобного лечения в медицине ещё не было места. 

Позиция автора понятна: внимательное отношение к людям пробуждает у них интерес к жизни. 

Я поддерживаю мнение автора и считаю, что у человека, окружённого заботой, становится легче на сердце, появляются нравственные силы, чтобы преодолеть болезнь или жизненные невзгоды. 

В заключение хочу подчеркнуть, как важно вовремя проявить заботу о человеке, быть внимательным к тому, кто нуждается в поддержке.

(1)Его соседи по госпиталю получали письма и читали их вслух, а Власову никто не писал, и ему было так скучно, что он даже удивлялся, что может быть на свете такая скука.(2)С каждым днём ему становилось всё хуже. (З)Бледный, с заострившимся носом, он лежал, отвернувшись к стене, и ему было всё равно, о чём говорят, волнуются, спорят соседи.(4)И вдруг он получил письмо. (5)Это был обыкновенный лист бумаги, сложенный треугольником, и на обороте, как полагается, полный адрес с именем, отчеством и фамилией.  
(6)«Мне захотелось написать тебе, милый Федя, — так начиналось это письмо, — хотя ты, без сомнений, давно забыл обо мне, поскольку мы в жизни встретились только однажды. (7)Но, узнав, что ты ранен, я надеюсь, что ты не слишком строго осудишь меня за это письмо...» (8)А кончалось письмо на полуфразе: «Во всяком случае, знай, что я о тебе думаю, и даже чаще, чем...» (9)Он читал письмо целый день, перебрал всех знакомых девушек и прежде всего, понятно, вспомнил о той, с которой он дружил до войны. (10)Но это была не она, хотя бы потому, что с ней он встречался не однажды.
(11)Прошло несколько дней, и он получил второе письмо.
(12)«Мне известно всё от одной подруги, которая видит тебя каждый день, — писала незнакомка. — (13)И она сказала мне, что от тебя самого зависит твоё здоровье».
(14)Дальше шли советы, большей частью медицинского свойства, а потом стихи, очень хорошие, об одной девушке, ждущей бойца, который пропал без вести.  
(15)Это было поразительно! (16)Но кто же видит его каждый день? (17)В тридцатой палате дежурили две сестры — Мария Пантелеймоновна и Луша. (18)Мария Пантелеймоновна была рыжая, длинная, в очках, немного похожая на швабру палкой вниз, особенно когда она ругала кого-нибудь после обхода. (19)Луша была, наоборот, маленькая, толстая, смешливая, целый день носилась по госпиталю в развевающемся халате, и то здесь, то там слышались её топот и хохот. (20)Но Власову было бы даже немного жаль, если бы этой подругой оказалась она. (21)Письма были таинственные, необыкновенные, а Луша — просто Луша. (22)С волнением, с душевной тревогой он стал ожидать новых писем, а главное, послушался насчёт своего здоровья. (23)Прежде он мало ел, а теперь стал понемногу есть, с вечера постарался уснуть — и ничего, получилось. (24)Пришло третье письмо: как по книге, эта девушка-незнакомка прочитала всё, что творилось в его душе, всё, о чём он мечтал и что казалось ему потерянным навсегда, невозвратно. (25)Всё ещё впереди — вот что она хотела сказать! (26)Нужно жить, потому что всё впереди. (27)Нужно сделать всё, чтобы снова стоять на боевом корабле в этот торжественный час. (28)И нужно не отступать перед тоской, перед смертью, о которой кричат по ночам галки в саду, нужно не отступать, как он не отступал на фронте...  
(29)Точно что-то перевернулось в его душе, когда он прочитал это письмо.
(30)И доктор, который прежде всё хмурился, осматривая его, был теперь совершенно
доволен.  
—(31)Кто его знает! — сказал он как-то, смеясь. — (32)Ведь ты же умирал, Власов. (33)В чём дело, а? (34)3агадка природы?
(35)Но вдруг перестали приходить эти чудные письма. (36)А вместе с письмами пропала и Луша. (37)Он спросил у одной сиделки, где она, почему не приходит, и сиделка сказала, что Луша сильно захворала воспалением лёгких, к ней даже ездил главный врач, и боялись, что она умрёт, но опасность миновала.
(38)В госпитале стало скучно без Луши, без её топота и хохота, без её разговора о том и о сём, от которого почему-то становилось легче на сердце...
(39)Луша явилась, побледневшая и похудевшая, но, кажется, ещё более весёлая, чем прежде. (40)И на площадке, куда ребята выходили курить, Власов просто схватил
её за рукав и спросил негромко:
—Так это ты, Лушенька?..  
(41)Через неделю Власов пошёл на комиссию, и доктора, осматривая его, снова сказали, что он является чудом и загадкой природы. (42)Разгадка была простая, но он, понятно, не стал её объяснять. (43)Возможно, что для подобного лечения в медицине ещё не было места.

(По В. А. Каверину*)