Что такое материнская любовь? ( по М.Агееву)

Что такое материнская любовь? ( по М.Агееву)

Что такое материнская любовь? Я думаю, это чувство заботы о ребенке. Считаю, что главная черта этой любви - жертвенность, то есть способность отдать самое дорогое, лучшее, драгоценное ради здоровья и благополучия дитя. 

Убедиться в том, что такое материнская любовь, можно, прочитав текст русского писателя М.Агеева. Автор рассказывает о матери главного героя, которая ради учебы сына  жертвует очень многим. Читая ее описание: "в облысевшей шубёнке", "смешном капоре, под которым висели седые волосики" видя, как она себя виновато чувствует на встрече с сыном - гимназистом, мы понимаем ,что она отдала здоровье,  красоту, средства  ради своего неблагодарного ребёнка. Автор убеждает читателя в том, что материнская любовь - это самое сильное проявление любви к человеку.

В повседневной реальности немало примеров материнской любви. Этому чувству посвящали стихи, повести, романы и зарубежные и отечественные писатели-классики. Человеком, жизнь которого стала примером бескорыстной и беззаветной любви для меня является мама. Я очень хорошо помню себя в   шесть лет. Тогда я тяжело заболел и несколько дней лежал с высокой температурой. Теплые мамины руки, любящий ласковый  взгляд, сказки, которые она читала мне, даже если приходила с работы уставшая, - все это помогло мне выздороветь. Безусловно, именно любовь матери помогает человеку в самые трудные моменты жизни.

Перечитывая текст М.Агеева, я понимаю, насколько важна в нашей жизни мама и какую роль в жизни матери играет ребёнок. Именно поэтому мы должны помнить о ней не только в детстве, но и когда станем взрослыми людьми со своими проблемами, интересами.

(1)Тогда, когда началась большая перемена, когда всех нас по случаю холодной, но сухой и солнечной погоды выпускали во двор и на нижней площадке лестницы я увидел мать, то тогда только вспомнил про конверт и про то, что она, видно, не стерпела и принесла его с собой.

(2) Мать, однако, стояла в сторонке в своей облысевшей шубёнке, в смешном капоре, под которым висели седые волосики (ей было тогда уже пятьдесят семь лет), и с заметным волнением, как-то ещё более усиливавшим её жалкую внешность, беспомощно вглядывалась в бегущую мимо ораву гимназистов, из которых некоторые, смеясь, на неё оглядывались и что-то друг другу говорили.

(3) Приблизившись, я хотел было незаметно проскочить, но мать, завидев меня и сразу засветясь ласковой, но не весёлой улыбкой, позвала меня – и я, хоть мне и было ужас как стыдно перед товарищами, подошёл к ней.

(4) – Вадичка, мальчик, - старчески глухо заговорила она, протягивая мне конверт и жёлтенькой ручкой боязливо, словно она жглась, касаясь пуговицы моей шинели, - ты забыл деньги, мальчик, а я думаю – испугается, так вот – принесла.

(5) Сказав это, она посмотрела на меня, будто просила милостыни, но, в ярости за причинённый мне позор, я ненавидящим шёпотом возразил, что нежности телячьи эти нам не ко двору, что коли деньги принесла, так пусть сама и платит.

(6) Мать стояла тихо, слушала молча, виновато и горестно опустив старые свои ласковые глаза, - я же, сбежав по уже о    пустевшей лестнице и открывая тугую, шумно сосущую воздух дверь, хоть и оглянулся и посмотрел на мать, однако сделал это не потому вовсе, что мне стало её сколько-нибудь жаль, а всего лишь из боязни, что она в столь неподходящем месте расплачется. (7) Мать всё так же стояла на площадке и, печально склонив свою голову, смотрела мне вслед. (8) Заметив, что я смотрю на неё, она помахала мне рукой и конвертом так, как это делают на вокзале, и это движение, такое молодое и бодрое, только ещё больше показало, какая она старая, оборванная и жалкая.

(9) На дворе, где ко мне подошли несколько товарищей и один спросил, что это за шут гороховый в юбке, с которым я только что беседовал, я, весело смеясь, ответил, что это обнищавшая гувернантка и что пришла она ко мне с письменными рекомендациями.

(10) Когда же, уплатив деньги, мать вышла и, ни на кого не глядя, сгорбившись, словно стараясь стать ещё меньше, быстро, как только могла, стукая стоптанными, совсем кривыми каблучками, прошла по асфальтовой дорожке к воротам, - я почувствовал, что у меня болит за неё сердце.

(11) Боль эта, которая столь горячо ожгла меня в первое мгновение, длилась, однако, весьма недолго.

(По М. Агееву)