Проблема назначения искусства..По А.И. Солженицыну

Сочинение по тексту:

Известный писатель А.И. Солженицын в тексте, который я прочитал, поднимает проблему назначения искусства. 

Рассуждая о том, что история человечества не знает периода, когда не было искусства, писатель говорит о его божественном происхождении . Суть искусства в том, по мнению А.И. Солженицына, что в нём нет места лжи. Построенное на триединстве Истины, Добра и Красоты, произведение искусства захватывает читателя и воспринимается как непреложная правда, которую и спустя время никто не опровергнет. Автор признается, что не сразу понял глубокий смысл фразы Ф.М. Достоевского о том, что «красота спасёт мир». Однако именно ей, красоте, как он постиг позже, уготована главная роль в искусстве. Именно красота пробьётся из-под натисков действительности, устоит под давлением времени. И тогда, как пишет автор, искусство будет «растеплять» даже «захоложенную, затемнённую душу к высокому духовному опыту». В этом и есть подлинное назначение искусства.

Моя позиция сходна с мнением А.И. Солженицына. Я верю в то, что в наше непростое время искусство объединяет людей и побуждает к осмыслению сущего, учит жизни. Например, назначение произведений классической литературы — давать людям нравственные ориентиры. 

Известный русский писатель К. Паустовский сказал: «Без Чехова мы были бы во много раз беднее духом и сердцем». Произведения А.П. Чехова несут нам истины и учат добру. Например, в рассказе «Крыжовник» А.П. Чехов призывает нас не упиваться мещанским счастьем обладания, а помнить, что в мире есть несчастные. Если мы не будем думать о таких людях, то когда-то забудут о нас. Этой истине и доброте учит нас автор. 

В трудные годы войны искусство давало людям силы. Стихотворение К. Симонова «Жди меня, и я вернусь...» бойцы переписывали друг у друга, отправляли в письмах своим жёнам, и это поддерживало их дух. Жителям блокадного Ленинграда придавала стойкость 7-я симфония Д. Шостаковича, которую композитор начал сочинять в осаждённом городе, а один из современников назвал «Симфония всепобеждающего мужества». 

Итак, назначение искусства — убедительно, по законам гармонии и красоты, показывать людям истину и укреплять дух. 

Текст Александра Исаевича Солженицына:

(1)Археологи не обнаруживают таких ранних стадий человеческого существования, когда бы не было у нас искусства. (2)Ещё в предутренних сумерках человечества мы получили его из Рук, которых не успели разглядеть. (3)И не успели спросить: з а ч е м нам этот дар? как обращаться с ним?

(4)И ошибались, и ошибутся все предсказатели, что искусство разложится, изживёт свои формы, умрёт. (5)Умрём — мы, а оно — останется. (6)И ещё поймём ли мы до нашей гибели все стороны и все назначенья его?

...(7)Искусство растепляет даже захоложенную, затемнённую душу к высокому духовному опыту. (8)Посредством искусства иногда посылаются нам, смутно, коротко, — такие откровения, каких не выработать рассудочному мышлению.

(9)Как то маленькое зеркальце сказок: в него глянешь и увидишь — не себя, — увидишь на миг Недоступное, куда не доскакать, не долететь. (10)И только душа занывает...

(11)Достоевский загадочно обронил однажды: «Мир спасёт красота». (12)Что это? (13)Мне долго казалось — просто фраза. (14)Как бы это возможно? (15)Когда в кровожадной истории, кого и от чего спасала красота? (16)Облагораживала, возвышала — да, но кого спасла?

(17)Однако есть такая особенность в сути красоты, особенность в положении искусства: убедительность истинно художественного произведения совершенно неопровержима и подчиняет себе даже противящееся сердце. (18)Политическую речь, напористую публицистику, программу социальной жизни, философскую систему можно по видимости построить гладко, стройно и на ошибке, и на лжи; и что скрыто, и что искажено — увидится не сразу. (19)А выйдет на спор противонаправленная речь, публицистика, программа, иноструктурная философия, — и всё опять так же стройно и гладко, и опять сошлось. (20)Оттого доверие к ним есть — и доверия нет.

(21)Попусту твердится, что к сердцу не ложится.

(22)Произведение же художественное свою проверку несёт само в себе: концепции придуманные, натянутые не выдерживают испытания на образах: разваливаются и те и другие, оказываются хилы, бледны, никого не убеждают. (23)Произведения же, зачерпнувшие истины и представившие нам её сгущённо-живой, захватывают нас, приобщают к себе властно, — и никто, никогда, даже через века, не явится их опровергать.

(24)Так может быть, это старое триединство Истины, Добра и Красоты не просто парадная обветшалая формула, как казалось нам в пору нашей самонадеянной материалистической юности? (25)Если вершины этих трёх дерев сходятся, как утверждали исследователи, но слишком явные, слишком прямые поросли Истины и Добра задавлены, срублены, не пропускаются, — то может быть причудливые, непредсказуемые, неожидаемые поросли Красоты пробьются и взовьются в то же самое место и так выполнят работу за всех трёх?

(По А.И. Солженицыну)